Сильное воздействие на инструментальное творчество оказали симфонические пейзажи композиторов «Могучей кучки». Тонкие поэтичные зарисовки рассвета у Мусоргского и Балакирева (вступление к «Хованщине», заключительный раздел «Тамары»), разнообразные марины Римского-Корсакова («Садко», «Шехеразада», «Салтан») многое дали пленерной звукописи и Дебюсси, и Респиги. В этой связи нельзя не упомянуть во многом предвосхитившей достижения XX века русской классической гармонии с ее возникшими на народно-песенной основе свежими диатоническими последовательностями, терпкими квартовыми аккордами, хроматизированными «ориентальными» звуковыми комплексами, характерными вертикалями так называемых искусственных ладов, оригинальными колористическими звукосочетаниями.
Творческие находки композиторов «Могучей кучки» в сфере музыкальной декламации, драматургии, темброво-фактурного колорита по-разному претворялись Стравинским, Дебюсси, Равелем. Но эти мастера заимствовали и развивали их, каждый по-своему, в плане исключительно музыкально-выразительных средств, минуя идейные основы творчества своих великих предшественников. Как целостное явление, оно стало достоянием советской музыкальной культуры.
Опора на бородинские традиции с преобладанием драматургии эпического типа очевидна в творчестве Ю. А. Шапорина, его патриотических симфонии-кантате «На поле Куликовом» и оратории «Сказание о битве за Русскую землю»; черты целомудренно сдержанной вокальной музыки Балакирева явно проступают в романсах В. Я. Шебалина.
Тогда еще не было ни рока, ни металла, кстати рок-клипы можно скачать на сайте http://metalclip.net. И поэтому наиболее разностороннее развитие творческие принципы «кучкистов» получили в музыке С. С. Прокофьева. Это идущие от Мусоргского музыкально-драматургическое претворение русской художественной прозы (оперы «Игрок» по роману Достоевского, «Семен Котко» по повести В. Катаева, «Война и мир» по эпопее J1. Толстого), высокий драматический накал в развитии событий и острая характерность в обрисовке действующих лиц, по-новому звучащая «детская тема» (симфоническая сказка «Петя и Волк», вокально- оркестровая сюита «Зимний костер», ранее — «Гадкий утенок» по сказке Г. X. Андерсена); это воспринятая от Римского-Корсакова многоцвстность пейзажных зарисовок и восходящая к Бородину особая цельность и оптимизм эпических творений (нсторико- героическая кантата «Александр Невский», величественная Пятая симфония).
Шостаковичу самым близким из композиторов «Могучей кучки» оказался Мусоргский, работе над наследием которого в жизнй советского мастера принадлежало столь значительное место. При всем неповторимом своеобразии творчества Шостаковича в нем узнаются те же, что и у Мусоргского, подлинно гуманистические позиции в отношении к народу, его судьбе, та же острота современного истолкования исторического прошлого и активное неприятие зла; в плане чисто музыкальном — тот же, выросший на речевой основе, свободно развивающийся мелодизм, та же дифференцирован^ ная обрисовка народа в массовых сценах. Существует, наконец, непосредственная связь между замыслом Четырнадцатой симфоний и «Песнями и плясками смерти» Мусоргского.